В этом чёртовом городе я всегда внутри. Снизу нет обзора, только дома, дома, дома... Знаете, как в ЦУМе, когда вроде сделаны улицы, таблички и стрелочки, даже деревья в горшках стоят, а вокруг вроде маленьких домиков – магазинчики. И тут пройдешь по этажам Venus Fort, а там и небо синее на потолке нарисовано, и фонтаны бьют, и вот выходишь на улицу, и уже не понятно; настоящее небо серее нарисованного и нигде не открыто: то крыши и карнизы, то вторые этажи автострад, и, в крайнем случае, бесконечная паутина проводов, которые тут никогда не закапывают в землю.В этом городе обилие внутри компенсируется полным отсутствием разницы между внутри и снаружи, и вот и температура внутри дома полностью совпадает с температурой на улице. Я то думал, что переезд в бетонный дом меня от этого спасёт. Как я был наивен. Одинарные стёкла окон по периметру всех комнат радуют с утра видом восхода, но когда дома те же 15 градусов тепла, что и на ночной улице, то вставать в 6 утра
Объяснить наличие этого ящика и других подобных щелей я могу только какой-нибудь специальной, непонятной гайдзинскому взгляду, секретной японской мыслью (или заговором с продавцами электричества). Иногда направление японской мысли просто поражает. Например, знаете ли вы что, дети, умершие в младенчестве, и не успевшие ещё нагрешить на земле, попадают, если верить самой доброй в мире религии буддизму, в его японском понимании, прямиком в ад. Почему? Потому что они совершили тяжелейший грех перед своими родителями, увильнув от исполнения сыновнего долга. Более того, даже в том случае, если родители сами выбрали сделать аборт. И вот бедные, не рожденные, маленькие жертвы японских абортов строят вечно в японском аду пирамиды из камней, которые постоянно разрушают злые адские демоны. Многие наверняка видели на японском кладбище пирамидки гальки – это родители пытаются облегчить участь своих мертвых детей. All babies go to hell.
Другое дело – князь Масамунэ Датэ. Он, я уверен, попал в рай. В детстве Датэ потерял один глаз в результате заболевания оспой. То есть как потерял – маленький мальчик сам вырвал собственный глаз руками. Оскорбившись таким поворотом дел мама решила, что одноглазый старший сын не сможет быть хорошим воином и решила его убить по той простой логике, что у неё ещё был один младший сын, с двумя глазами, а зачем после этого держать бракованную модель? Убийство старшего мальчика мамой, правда, сорвалось, но сын не обиделся на мать, а просто убил сам своего младшего брата, чтобы не вводить мамашу в соблазн. Всю оставшуюся жизнь Датэ имел огромный комплекс и до самой их смерти постоянно извинялся и перед мамой и перед папой (которого он тоже лично убил, но уже позже и по другому поводу) но не за младшего брата, а за то, что его родили с двумя глазами, а один он потерял...
Брр... Холодна осенняя погодка, вот и мысли холодные. Чёртов город! Попробовал залезть внутрь своего ноутбука, развинтил, и не смог свинтить обратно. Детали какие-то лишние выпали, винтики. Разозлился. Плюнул на всё и купил просто новый ноутбук. Ведь прогресс всё равно идёт, чего уж старое жалеть. На этой неделе правительство Японии наконец-то обязало операторов сотовых предоставлять возможность сохранения номера при смене оператора. Одного из трёх. Какое волшебство, какая новая возможность! Может, наконец, появится какая-то конкуренция между ними.
На улице недалеко от дома маленький храм, чёрное кладбище и магазин гробов. И старая, ржавая надпись "Institute of Pain". Брр... По такой погодке ноги все чаще носят меня к тёплым огням общественного питания. Которое, кстати, в Токио строго делится по национальному и половому признаку. Здесь только в Диснейленд ходят исключительно парочками, а в ресторанах парочки если и есть, то чаще всего одного пола.
Вот, вечная чёрная очередь в чёрную щёль Дзянгара Рамен на родной Акихабаре. Шум, крики клиентов и повара, горячий дым от супа столбом вырывается из открытой щели двери. Главный традиционный японский суп. И одни мужики. Пиво опять же повышенной drinkability. А вот, говорят, что женщины носят кимоно и хранят японские традиции. Смешно. Soup Stock Tokyo. Заходишь как в гарем, даже стыдно, вроде же и не султан и не евнух. Чисто, музыка, чай, столы, чашки, вилки, всё по-европейски.
А казалось бы – и то, и другое вроде СУП. И не говорите мне теперь, что я не высказываюсь на злобу дня.
Journal information